Иисус - новый посредник завета
“Весь народ видел громы и пламя, и звук трубный, и гору дымящуюся; и увидев [то], народ отступил и стал вдали. И сказали Моисею: говори ты с нами, и мы будем слушать, но чтобы не говорил с нами Бог, дабы нам не умереть. И сказал Моисей народу: не бойтесь; Бог пришел, чтобы испытать вас и чтобы страх Его был пред лицем вашим, дабы вы не грешили. И стоял народ вдали, а Моисей вступил во мрак, где Бог.”[1]
Как первоначально Божий народ отреагировал на десять заповедей? Они отреагировали страхом и трепетом. Гром, молнии, звук труб и дым были последствиями не шторма, а присутствия самого Бога. Они знали, что не могли стоять в Его присутствии и после не умереть. Его присутствие означало суд для всех тех, кто нарушил Его заповеди. Люди умоляли Моисея поговорить с Богом от их имени. Им нужен был посредник. В нескольких случаях, Моисей вставал между народом и смертью, смертью от Божьего Суда. Божий народ преступил заповеди и был недостоин входить в Его присутствие. Моисей разговаривал с Богом от имени своего народа и предотвращал Божий гнев. Вместо суда, он принес им Божьи Слова.
Моисей указывал нам на новый завет и на посредника нового завета. Моисей не смог войти в обетованную землю из-за своего греха. Он был верным служителем в Божьем доме, но все равно отождествился с грехом своего народа. Тем не менее, полторы тысячи лет спустя Божьему народу был дан новый посредник. Этот посредник также говорил Божьими словами и ходатайствовал за собственный народ. Этот посредник, хотя и безгрешный, также отождествился с грехами своего народа и был осужден за их преступления. Тем не менее, этот посредник не остался вне земли обетованной. Напротив, он открыл врата для вхождения Его людей. Его безгрешная жертва за грешных людей очистила их от всех преступлений и приготовила для вхождения в вечную жизнь с их Небесным Отцом. Иисус – посредник Нового Завета, который исполнил и букву, и дух закона, установил навсегда один, настоящий доступ к Богу. Нам больше не нужно страшиться грома, молний, звуков труб и дыма, но мы можем радостно приближаться к нашему Отцу.
“Итак, имея Первосвященника великого, прошедшего небеса, Иисуса Сына Божия, будем твердо держаться исповедания [нашего]. Ибо мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно [нам], искушен во всем, кроме греха. Посему да приступаем с дерзновением к престолу благодати, чтобы получить милость и обрести благодать для благовременной помощи”.[2]
